Игровая концепция происхождения человека й.хейзинга

Предисловие – введение

Когда мы, люди, оказались далеко не столь мыслящими, каковыми век более радостный счел нас в своем почитании Разума, для наименования нашего вида рядом с homo sapiens поставили homo faber, человек-делатель. Однако термин этот был еще менее подходящим, чем первый, ибо понятие faber может быть отнесено также и к некоторым животным. Что можно сказать о делании, можно сказать и об игре: многие из животных играют. Все же мне кажется, homo ludens, человек играющий, указывает на столь же важную функцию, что и делание, и поэтому наряду с homo faber вполне заслуживает права на существование.

Есть одна старая мысль, свидетельствующая, что если продумать до конца все, что мы знаем о человеческом поведении, оно покажется нам всего лишь игрою. Тому, кто удовлетворится этим метафизическим утверждением, нет нужды читать эту книгу. По мне же, оно не дает никаких оснований уклониться от попыток различать игру как особый фактор во всем, что есть в этом мире. С давних пор я все более определенно шел к убеждению, что человеческая культура возникает и разворачивается в игре, как игра. Следы этих воззрений можно встретить в моих работах начиная с 1903 г. При вступлении в должность ректора Лейденского университета в 1933 г. я посвятил этой теме инаугурационную речь под названием: Over de grenzen van spel en ernst in de cultuur [О границах игры и серьезности в культуре]. Когда я впоследствии дважды ее перерабатывал – вначале для научного сообщения в Цюрихе и Вене (1934 г.), а затем для выступления в Лондоне (1937 г.), я озаглавливал ее соответственно Das Spielelement der Kultur и The Play Element of Culture [Игровой элемент культуры]. В обоих случаях мои любезные хозяева исправляли: in der Kultur, in Culture [в культуре] – и всякий раз я вычеркивал предлог и восстанавливал форму родительного падежа. Ибо для меня вопрос был вовсе не в том, какое место занимает игра среди прочих явлений культуры, но в том, насколько самой культуре присущ игровой характер. Моей целью было – так же дело обстоит и с этим пространным исследованием – сделать понятие игры, насколько я смогу его выразить, частью понятия культуры в целом.

Игра понимается здесь как явление культуры, а не – или во всяком случае не в первую очередь – как биологическая функция, и рассматривается в рамках научного мышления в приложении к изучению культуры

Читатель заметит, что от психологической интерпретации игры, сколь важной такая интерпретация ни являлась бы, я стараюсь воздерживаться; он также заметит, что я лишь в весьма ограниченной степени прибегаю к этнологическим понятиям и толкованиям, даже если мне и приходится обращаться к фактам народной жизни и народных обычаев. Термин магический, например, встречается лишь однажды, термин мана и подобные ему не употребляются вовсе

Если свести мою аргументацию к нескольким положениям, то одно из них будет гласить, что этнология и родственные ей отрасли знания прибегают к понятию игры в весьма незначительной степени. Как бы то ни было, повсеместно употребляемой терминологии по отношению к игре мне недостаточно. Я давно уже испытывал необходимость в прилагательном от слова spel , которое просто-напросто выражало бы «то, что относится к игре или к процессу игры». Speelsch здесь не подходит из-за специфического смыслового оттенка. Да позволено мне будет поэтому ввести слово ludiek. Хотя предлагаемая форма в латыни отсутствует, во французском термин ludique встречается в работах по психологии.

Предавая гласности это мое исследование, я испытываю опасения, что, несмотря на труд, который был сюда вложен, многие увидят здесь лишь недостаточно документированную импровизацию. Но таков уж удел того, кто хочет обсуждать проблемы культуры, всякий раз будучи вынужден вторгаться в области, сведения о которых у него недостаточны. Заранее заполнить все пробелы в знании материала было для меня задачей невыполнимой, но я нашел удобный выход из положения в том, что всю ответственность за детали переложил на цитируемые мною источники. Теперь дело сводилось к следующему: написать – или не написать. О том, что было так дорого моему сердцу. И я все-таки написал.

Лейден, 15 июля 1938 г.

Концепция игры Х. Ортега-и-Гассета

Рис. 2 —  Х. Ортега-и-Гассет (1889 – 1955)

Испанский философ, социолог, автор таких произведений как «Восстание масс», «Размышления о Дон-Кихоте».
Стоит признать, что вместе с размышлениями о культуре и игре своего коллеги Хейзинга, Ортега-и-Гассет так же испытывает интерес к судьбе современной культуры, кризисному бытию личности в рамках «массового общества». В духовных ценностях аристократической элиты Оретега-и-Гассет усматривает возможность перерождения культуры. 

Ортега-и-Гассет придерживается в своих рассуждениях теории элиты. Свои социологические мысли и заключения он изложил в книге «Дегуманизация искусства», в которой исследует разного рода человеческие составляющие» народ, массу и элиту.

Состоявшиеся и знаменитые люди помещают свой жизненный отрезок в игровую сферу. Игра, таким образом, заменяет обыденную и привычную жизнь масс, ее утилитаристское настроение, пошлое бытие. Также стоит отметить, что Ортега-и-Гассет определяет различные оттенки игры: трагическую и ликующую, спортивную и праздничную. 

Что старше, игра или культура?

 Игра, с точки зрения исследователя, гораздо старше культуры, т.к. уже в наипростейших формах, в том числе и в жизни животных, игра есть нечто большее, чем чисто физиологическое явление, либо физиологически обусловленное психическая реакция. Исследователь указывает, что в игре есть нечто, выходящее за пределы непосредственного стремления к поддержанию жизни.

К определению основных функций игры неоднократно обращались ученые различных специализаций. Можно выделить следующие положения:

• — игра – высвобождение избыточной жизненной силы;
• — игра – инстинкт подражания;
• — игра – удовлетворение потребностей в разрядке;
• — игра – упражнение на пороге серьезной деятельности;
• — игра учит себя ограничивать;
• — игра поддерживает собственную индивидуальность.

Однако Й. Хейзинга находит неудовлетворительными эти объяснения. Психологи и физиологи стремятся проникнуть в суть игры, не проявляя интереса к ее эстетическим особенностям, поэтому изначальные качества игры ускользают от описаний. Всесторонне изучение феномена игры позволило автору выделить следующие ее признаки:

• — игра – свободное действие: игра по принуждению не может оставаться игрой;
• — игра не есть «обыденная» или «настоящая» жизнь. Игра – это выход из такой жизни в преходящую сферу деятельности с ее собственными устремлениями;
• — третий, отличительный признак игры – замкнутость, ограниченность. Она «разыгрывается» в определенных границах места и времени. Ее течение и смысл заключены в ней самой;
• — игра устанавливает порядок, она сама есть порядок – и этот порядок непреложен. Эта глубокая связь с идеей порядка есть причина того, почему игра в столь значительной мере лежит в области эстетического. Игра склонна быть красивой;
• — следующий признак игры – напряжение. Именно элемент напряжения сообщает игре то или иное эстетическое содержание, ведь напряжение игры подвергает силы игрока испытанию: его физической силы, упорства, изобретательности, мужества, выносливости, а также ду
• — в каждой игре – свои правила. Правила игры бесспорны и обязательны, и не подлежат никакому сомнению, ведь стоит какому-либо игроку отойти от правил, и мир игры тот час же разрушится;
• — немаловажным признаком игры Й. Хейзинга признает то, что играющие создают новое сообщество – группу, которая сохраняет свой состав и после того, как игра закончилась;
• — наконец, последняя отличительная черта игры – ее обособленность, выраженная в таинственности. В подтверждение своей мысли Хейзинга приводит в доказательство игры первобытных народов, например, обряд инициации, окруженный таинственностью, недопущением же

Й. Хейзинга пытается определить границу между священным действием и игрой: игровое настроение по своему типу изменчиво – в любую минуту может вступить в свои права обычная жизнь. Совсем по-другому обстоит дело с настроением священных празднеств, прервать которые нельзя. И все же, священная игра, столь необходимая для блага общества, всегда лишь игра, деятельность которой протекает вне и поверх сферы трезвой обыденной жизни с ее нуждой и серьезностью.

Взаимосвязь игры и культуры, по мнению исследователя, нужно искать в высших формах социальной игры, там, где она проходит в упорядоченных действиях группы или сообщества, или двух групп, противостоящих друг другу. Игра в одиночку плодотворна для культуры лишь в очень ограниченной степени.

Теснейшим образом с игрой связано понятие выигрыша. Выиграть – значит, возвысится в результате игры. Выигравший и в обыденной жизни приобретает славу и почет, и его успех распространяется на всю группу, отождествляющую себя с победителем. Поэтому главное – это сама победа, причем прямая жажда власти не является здесь мотивом. Борются или играют ради чего-то, и в первую очередь – ради возможности наслаждаться победой.

Люди племени делились на две части по признаку пола. Обособление по признаку пола стоит у истоков системы мышления, выражавшей это обособление и конкретно проявлявшееся в разделении на группы юношей и девушек, которые на празднествах в ритуальных формах привлекают друг друга поочередным пением и играми.

Критика массовой культуры

Труды Хёйзинга, написанные в 30-40 годах ХХ века, выражают критическое отношение философа к массовой культуре. Так, книга «В тени завтрашнего дня» по своему духу синонимична трудам Ортеги-и-Гасстета, Марселя, Ясперса. 

Основными моментами кризиса современной западной цивилизации Хёйзинга называет явно обозначившиеся стремления к иррационализму, интуитивизму в обществе и философии, а также к воинствующей мифологии, в особенности в Германии 30-х годов ХХ века. 

Эти процессы в результате привели к релятивации нравственных ценностей, коллективному эгоизму, гипернационализму, касающемуся международных отношений. 

Игровая концепция Йохана Хейзинга

Рис. 1 — Йохан Хёйзинга – (1872 – 1945)

Данный философ и историк, а также исследователь культуры является представителем нидерландской школы. Его главными трудами можно назвать: 

• «Осень Средневековья», 
• «Об исторических жизненных идеалах»,
•  «Homo Ludens, Статьи по истории культуры»,
•  «Тени завтрашнего дня. Человек и культура».

Игру в рамках своей концепции Хейзинга расценивал как культурно-исторической универсалию. В труде – «Человек играющий» он изучает одни из самых глубоких слоёв исторического знания и создания явления культуры – игровые. 

Игровое начало, с точки зрения Хейзинга, есть не только свойство художественного процесса, но также рассматривается как основание всей культуры. Игра по времени превалирует над культурой в контексте исторической науки. Судите сами, главные характеристики игры были оформлены еще до возникновения человеческого социума, за ними можно проследить во время игровой деятельности животных. 

Нужна помощь преподавателя?
Опиши задание — и наши эксперты тебе помогут!

Описать задание

На протяжении всей истории человечества и ее периодов, игра сопровождала культуру, а также формировала и описывала огромное количество феноменов культуры. Игра обладает свойством формировать культуру, которое способно изменить всю окружающую действительность. Прежде чем трансформировать окружающую среду посредством материальных средств, человек исследует изменения, «проигрывая» их в своём воображении. 

Стоит сказать о том, что концепция Хейзинга не загоняет в рамки игру только лишь духовными проявлениями. Все сферы материальной культуры так же обладают своими игровыми элементами. Идеалам общественной жизни отведена одну из ключевых функций в ходе осуществления игрового начала, формирующего некую определенную духовную действительность. 

Бывает так, что игре свойственно отвечать за функцию драматургического начала, когда осуществляется наивысший общественный сюжет. Социальным идеалам так же характерен игровой компонент, так как идеалы теснейшим образом связаны с полем мечтаний, фантазий, выраженных в этой самой игровой области культуры. 

По мнению Хейзинга, отраженному в его концепции, эпохи также «играют» в реализацию своих идеалов, например, эпоха Возрождения стремилась воплотить идеал мира Античности, не стараясь и не преследуя цели создания неких своих оригинальных идей. 

Также стоит выделить определенные признаки игры: 

• Игра – это свобода 
• Игра не является привычной нам, настоящей жизнью 
• Игра замкнутая и ограниченная
•  Игра обладает своим порядком

Понятия «сражение» и «игра»

Как игровое качество, так и качество состязательности (возносимые оба в сферу священного, как того требует для свершения правосудия всякое общество) до сих пор пронизывают самые различные формы правовой жизни:

• — всякое место для свершения правосудия – священное место, магический круг, игровое пространство, внутри которого привычное деление людей по рангу временно прекращается, на время они делаются неприкосновенными;
• — судьи до сих пор уходят из «обыденной жизни», прежде чем приступить к отправлению правосудия: облачаются в мантию или надевают парик, сам судейский парик есть нечто большее, чем реликт прежнего церемониального облачения. По своей функции он может считат
• — в процедуре, разворачиваемой перед лицом судьи, во все времена и при всех обстоятельствах стороны с такой силой, с такой остротой, с такой устремленностью хотят добиться победы, что агональный элемент не может быть исключен ни на мгновение.

Й. Хейзинга делает акцент на том, что взаимосвязь права и игры в архаичной культуре может быть рассмотрена под тремя различными точками зрения:

• — судебный процесс как вид азартной игры,
• — как состязание,
• — как словесный поединок.

Понятия «сражение» и «игра» также нередко сливаются. Всякая схватка, если она ограничивается определенными правилами, имеет формальный признак игры, особо напряженной, решительной, но в то же время и чрезвычайной наглядной. Сражение как одна из функций культуры всегда предполагает наличие ограничительных правил, требует, до известной степени, признания за собой некоторых качеств игры. В архаической, столь романтической – варварской сфере взглядов, кровавая битва, праздничное воинское состязание и пышный турнир, будучи связанный определенными правилами, все вместе воспринимается в рамках первичного представления об игре.

Одной из форм состязания в архаический период культуры является поединок, где личное единоборство может служить оракулом, предвещающим исход будущего сражения. Дуэль в своей сущности – это также ритуальная игровая форма. Место схватки – игровое пространство, равное оружие должно быть тщательно сверено, подается знак к началу и прекращению дуэли, предписывается число выстрелов.

Обычай, проистекающий из отношения к войне как к благородной и честной игре и время от времени появляющийся даже в условиях нынешнего времени, – это обмен любезностями с неприятелями. Договоренность о месте и времени битвы формирует кардинальную черту отношения к войне как к честному состязанию. Архаическое общество очерчивает границы дозволенного, т.е. правила игры, непосредственной для тесного круга своих современников или себе подобных. Но фатальное развитие технических и политических возможностей и выкорчевывание нравственных устоев в новейшее время во всех отношениях сделали бездейственной конструкцию военного права, когда противник признается равной стороной притязающей на честное и почетное обращение. И общество скатывается до уровня еще более низкого, чем архаическая культура.

Так безраздельное насилие снова вступает в «свои права». Отсюда следует важный вывод о том, что без поддержания определенного игрового поведения, культура вообще невозможна. Но и в обществе, одичалом от отказа от правовых норм, агональный инстинкт вовсе не исчезает, ибо он коренится в самой природе человека.

На странице рефераты по философии вы найдете много готовых тем для рефератов по предмету «Философия».

Здесь темы курсовых работ по философии

Читайте дополнительные лекции:

1. Роль личности и народных масс в развитии общества — Источники, субъекты и движущие силы исторического процесса
2. Философия Древнего Китая
3. Человек в немецкой классической философии
4. Социальная форма движения материи и её специфика
5. Илья Ильич Мечников, русский биолог, культурный деятель, мыслитель
6. Отличительные черты философии эпохи нового времени
7. Учение Платона об идеальном государстве
8. Философия в России XVII века: М.В. Ломоносов
9. Объективная истина как цель познавательного отношения человека к действительности
10. Пирс Чарльз Сандерс, американский философ, логик-математик

Культурология

Значительное место в теории культурологии занимает игровой подход изучения культуры. Культурология ищет ответы на вопрос: «Как в природном мире возник новый феномен – культура?». Одним из таких ответов стала игровая концепция культуры. Человек всегда имел способность и склонность облекать в формы игрового поведения все стороны своей жизни. Игра – прежде всего, свободная деятельность. Все исследователи подчеркивают незаинтересованный характер игры. Раньше, чем изменять окружающую среду, человек сделал это в собственном воображении, в сфере игры.

Игровая концепция культуры целостно была сформулирована нидерландским историком и философом-идеалистом Йоханом Хейзингом в работе «Человек играющий». Она рассматривает игру как первооснову культуры, которая возникает и развертывается в игре, носит игровой характер.

Игра – это всеобъемлющий способ человеческой деятельности, универсальная категория человеческого существования.

Игра – это не манера жить, а структурная основа человеческих действий. А для того, чтобы игровое содержание культуры было культуросозидающим, оно должно оставаться чистым.

Цель игры – в ней самой. Игра сама по себе, в самом начале, лежит вне сферы нравственных норм. Она не может быть ни дурной, ни хорошей. Нравственный, так же как и безнравственный, поступок совершается по тем или иным правилам той или иной игры. В сущности, игра несовместима с насилием.

Именно нравственные поступки свидетельствуют о должном соблюдении «правил игры». Ведь нравственность есть не что иное, как укорененная в прошлом традиция. Безнравственность, с данной точки зрения, это намеренно избранное положение «вне игры», т.е. нечто абсурдное по определению.

Говоря об игровом факторе, Й. Хейзинга убедительно показывает его чрезвычайную действенность и чрезвычайную плодотворность при возникновении всех крупных форм общественной жизни. Будучи ее существенным импульсом, игровые состязания, более древние, чем сама культура, исстари наполняли жизнь и, подобно дрожжам, способствовали росту и развитию форм архаической культуры. Культ рос в священной игре.

Поэзия родилась в игре и продолжала существовать в игровых формах. Музыка и танец были чистой игрой. Мудрость и знание обретали словесное выражение в освященных обычаем играх, проходивших как состязание.

Право выделилось из игр, связанных с жизнью и отношениями людей. Улаживание споров оружием, условности жизни аристократии основывались на игровых формах. Поэтому вывод здесь может быть только один: культура, в ее первоначальных фазах, играется. Она не произрастает из игры, она развертывается в игре и как игра.

Подлинная культура не может существовать без игрового содержания, т.к. культура предполагает определенное самоограничение, определенную способность не воспринимать свои собственные устремления, как нечто предельное и наивысшее, но видеть себя отгороженной некоторыми добровольно приятыми границами. Й. Хейзинга подчеркивает, что культура все еще хочет, чтобы ее «играли», – по взаимному соглашению относительно определенных правил.

Тяжело смотреть на все наши деяния с точки зрения игры. В глубочайших недрах человеческого существа что-то словно бы противится этому, но и в драматическом сгущении важнейших моментов жизни человечества все происходящее не выходит за рамки парадигмы игры вообще.

Проблематика игры с особой остротой звучит в наше неспокойное и часто весьма зловещее время. Жизненная необходимость утвердиться, найти точку опоры, когда вокруг рушатся ценности, столь долго казавшиеся незыблемыми, понуждает общество искать поддержку не у лишившихся доверия авторитетов, а у молодежи. Однако в неустойчивые, переходные эпохи резко повышающийся интерес к молодежи приобретает подчас параноидальный характер. Так было с распространением среди советской, а затем и европейской молодежи троцкизма, взращиванием комсомола, появлением гитлерюгенд, хунвэйбинов.

На передний план выходят серые однородные массы с их неизменным пристрастием к красному, кровавым потопом смывающие вековые устои этики и культуры. Исследование Й. Хейзинга позволяет отличить «чистую игру», глубоко гуманистическую, от бескультурья и варварства. Раскрытие игровой концепции культуры предполагает, прежде всего, определить, что автор вкладывает в понятие игры, в чем видит ее характер и значение как явления культуры.

Профессиональная деятельность

Хёйзинга в основном анализировал «зрелые и надламывающиеся» переломные эпохи, когда имело место столкновение между традициями и новыми общественными тенденциями, например, Реформация и Ренессанс. 

В своей деятельности Хёйзинга вдохновлялся трудами Шпенглера, поэтому также занимался проблематикой типологизации культур, применяя при этом результаты мифологического анализа культурно-исторических эпох. 

Особенность работ Хёйзинги заключается в его подходе к исследованию и характеристике социальных утопий, извечных тем культуры, наподобие идеала возврата к природе, рыцарского идеала, золотого века. 

Агональная основа культурной жизни

Агональную (т.е. состязательную) основу культурной жизни архаических обществ ничто не высвечивает с такой ясностью, как описание обычая индейских племен времен Британской Колумбии, известного в этнологии под названием «потлатч».

Суть его состоит в следующем: устраивается торжественный праздник, на котором одна из двух групп с чрезвычайной пышностью раздаривает дары другой группе, не преследуя никакой иной цели, кроме как доказать этим свое превосходство. Единственно необходимое ответное действие – другая сторона обязана устроить и, по возможности, превзойти соперника. С предметом данного исследования связано все, называемое потлатчем – это выигрыш, главенство, слава, престиж, реванш. Духовная атмосфера, в которой происходит вся эта торжественная церемония, – это атмосфера чести, выставления напоказ бахвальства и вызова. Единственное стремление здесь – престиж своей группы, повышение ранга и превосходство над остальными. Это серьезная игра, порой кровавая, священная игра, и все же это – игра.

При любой системе архаического жизненного уклада на основе воинственной и благородной племенной жизни вырастает идеал рыцарства, будь то у греков, арабов, японцев или христиан эпохи Средневековья. И всегда этот идеал добродетели сохраняет неразрывную связь с признанием и утверждением чести, примитивной и внешне проявленной. Добродетель, честь, благородство и слава попадают в круг состязания, а, следовательно, и в круг игры.

Человек благородного происхождения подтверждает это действенным испытанием силы, ловкости, мужества, остроумия и т.д. Это прославление добродетелей как форма состязания может переходить и в поношение противника. Особые действия имеют при этом, например, жест презрения к неприступной мощи стены вражеской крепости и т.д. Еще один из наиболее ярких примеров – соревнование в учтивости, которое состоит в том, что каждый старается побить противника благородством манер. Состязание в учтивости нигде так не формализовано, как в Китае.

Подробно останавливаясь на значении агонального фактора в греческой культуре, автор приходит к выводу, что все мистическое и магическое, героическое и логическое ищет форму и выражение в благородной игре. Культура берет начало не как игра и не из игры, а в рамках игры. Эти состязательные формы возникают независимо от особенностей религиозных представлений, свойственных тому или иному народу. Готовое объяснение этой однородности лежит в самой человеческой природе, всегда устремленной к высшему, будь это высшее земной славой и превосходством или же преодолением всего земного. Врожденной функцией человека, благодаря которой осуществляется это стремление, и была игра. Из агональной сущности спора проистекает все его последующее развитие, и этот состязательный характер продолжает жить в нем и по сей день. Й. Хейзинга видит взаимосвязь игры и культуры и в агональном характере войны: состязательный момент вступает в действие с той минуты, когда воюющие стороны начинают видеть друг в друге противника, сражающегося за то, на что он имеет право.

Отношение к истории

Хёйзинга в течение своей жизни становился не раз жертвой тоталитарных режимов. Это повлияло на его восприятие истории. Так, исследователь отмечал, что ХХ век подчинил себе историческую науку, сделав из нее механизм лжи. История в итоге замещается мифологическим, религиозным и научным синтезом.

Замечание 2

От лица истории реализуются: «кровожадные идолы, которые грозят поглотить культуру»

Йохан Хёйзинга

Тем не менее, Хёйзинга позитивно рассуждает о способностях истории, которая представляет собой объективное знание и выполняет нравственную миссию познания. Историки должны нести ответственность перед всем человечеством и будущим.

Замечание 3

«История – это духовная форма, в которой культура отдаёт себе отчет о своём прошлом»

Йохан Хёйзинга

Книги (5)

Сборник книгРаздел библиотеки: Разное

Йохан Хёйзинга получил мировую известность благодаря исследованиям по истории западноевропейского Средневековья и Возрождения.

Наиболее известные произведения — «Осень Средневековья» (1919) и «Эразм» (1924). Впоследствии самым знаменитым сочинением Хёйзинги стал трактат Homo Ludens («Человек играющий», 1938).

Читать »

Homo ludens. Человек играющийРаздел библиотеки: Разное

Фундаментальное исследование выдающегося нидерландского историка и культуролога И.Хейзинги «Homo ludens. Человек играющий», анализируя игровой характер культуры, провозглашает универсальность феномена игры и се непреходящее значение в человеческой цивилизации.

Давно уже признанное классическим, это произведение отличают научная ценность, широта охвата, разнообразие фактического материала, обширная эрудиция, яркость и убедительность изложения, прозрачность и завершенность стиля.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Посмотрите доступные книги по теме: Разное

Культура Нидерландов в XVII веке. Эразм. Избранные письма. РисункиРаздел библиотеки: Философия

Книга завершает начатое выходом в свет «Осени Средневековья» (1988) и продолженное затем «Homo ludens / Человеком играющим» (1997) издание основных произведений выдающегося нидерландского ученого ЙоханаХёйзинги (1872-1945).

Эссе «Культура Нидерландов в XVII веке» посвящено анализу причин и особенностей нидерландской культуры «золотого века». Монография «Эразм» раскрывает сложную и противоречивую личность великого Роттердамца, одного из властителей дум эпохи Гуманизма.

В письмах И. Хёйзинга предстает перед нами широко образованным, ярким и разносторонним человеком, до конца преданным научному и моральному долгу. Его художественные дарования демонстрируют также стихи и рисунки.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Посмотрите доступные книги по теме: Философия

Осень СредневековьяРаздел библиотеки: Философия

Осень Средневековья — философско-культурологический трактат голландского автора Йохана Хёйзинги.

Впервые был опубликован на голландском языке в 1919 году. Трактат описывает духовную ситуацию во Франции и Нидерландах в XIV–XV веках

Особое внимание автор обращает на рыцарство (Глава IV. Рыцарская идея; Глава VI

Рыцарские ордена и рыцарские обеты), идею сословного разделения общества и средневековый образ любви.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Посмотрите доступные книги по теме: Философия

Тени завтрашнего дня. Человек и культура. Затемненный мирРаздел библиотеки: Философия

Книга включает социокультурные работы выдающегося нидерландского историка Йохана Хёйзинги (1872–1945).

В эссе «Тени завтрашнего дня» исследуются причины и возможные следствия духовного обнищания европейской цивилизации в преддверии надвигающейся катастрофы — Второй мировой войны. Статья «Человек и культура» обосновывает нерасторжимое единство этих понятий. В эссе «Затемненный мир» содержится краткий историко-культурный анализ событий многовековой жизни Европы, и на его основе высказывается прогноз о возрождении культуры в послевоенный период.

Произведения Й. Хёйзинги отличают глубина и высокий гуманизм, они провозглашают и отстаивают неизменную ценность духовной свободы. Книга предназначена как специалистам — историкам, философам, культурологам, — так и широкому кругу интеллигентных читателей.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Посмотрите доступные книги по теме: Философия

Итак, характеристики игры по Йохану Хёйзинге:

1.         Доступ к игре свободен, сама игра и есть проявление свободы.

2.         Игра — это не «обычная» или «реальная» жизнь.

3.         Игра отличается от «обычной» или «реальной» жизни как местоположением, так и продолжительностью. «Её течение и смысл заключены в ней самой».

4.         Игра устанавливает порядок и порядком является. Игра требует абсолютного и полного порядка.

5.         Игра никоим образом не связана с материальным интересом и не может приносить никакой прибыли.

В основном в Творческое Объединение входят военно-исторические клубы. 

Сравнивая войну и игру, Хёйзинга приводит в пример средневековые турниры, где изначально кровавая борьба выродилась в пышное состязание напоказ. Вместе с тем он замечает, что состязание возвышает распрю до культурного уровня, подразумевая уважение к противнику и понятие чести. Именно на этом вырастают понятия рыцарства и международного права, которые составляют суть человечности.

Планирую рассказать о всех клубах отдельно, также помучить участников на предмет личной мотивации. А потом и вывести свои характеристики игры. 

Концепция игры О.Финка

Рис. 3 – О.Финк (1905 — 1975)

Философ из Германии – Ойген Финк рассматривает игру в как самый важный феномен всего бытия человека, вместе с такими его проявлениями как смерть, труд, господство и любовь. 

Игровое начало нитью пронизывает всю жизнь человечества и создает некий особенный и оригинальный способ осознания жизненного пути. Вступая в спор и противоречие с Хейзингой, Финк считает, что игра есть самый важный способ воплотить человеческую деятельность, который не свойственен представителям фауны. 

Лишь только человек обладает фантазией, которой он пользуется в ходе трансформации окружающей его среды. Фантазия и есть основание для игры, с помощью которой осуществляются духовные возможности культуры. Данным образом происходит понимание возвышенности человека над миром культуры, а значит — так рождается новая культура. 
 

Всё ещё сложно?
Наши эксперты помогут разобраться

Все услуги

Решение задач

от 1 дня / от 150 р.

Курсовая работа

от 5 дней / от 1800 р.

Реферат

от 1 дня / от 700 р.